Кажется, милая ностальгия по всему советскому превращается в пугающее дежа-вю. Еще недавно мы слушали ВИА 70-ых, умилялись ретро-фотографиями или невесть откуда взявшимся автоматам с газировкой, а теперь вдруг общественность спорит, нужно ли запрещать аборты и вводить налог на тунеядство. Всё как в старое и не могу сказать доброе время.
Запрет на аборты действовал в СССР с 1936 по 1955 год, и основным итогом этих радикальных мер стало огромное количество подпольных операций, стоивших жизни и здоровья многим женщинам. Я не сторонница абортов, а скорее наоборот, но, во-первых, считаю, что у людей все-таки должен быть выбор, который каждый потом утрясает со своей совестью, а во-вторых, представляю себе последствия этого шага с новым витком развития подпольной индустрии.
Такой же леденящий трепет вызывает и предложение ввести налог на тунеядство. Еще недавно речь шла о том, чтобы встроить в общую экономическую систему так называемых «самозанятых» — создать условия, чтобы те, кто работает «на себя», на фрилансе, вышли из тени и добросовестно платили вменяемые налоги. А теперь вдруг всплыло негативное понятие «тунеядец», подразумевающее общественное порицание и уголовное наказание.
Я знаю массу «тунеядцев», которые пашут почище, чем любой офисный планктон. Но оформлять ИП, вести бухгалтерию, вносить сумасшедшие социальные взносы как предприниматели они не могут — и навыков нет, и масштаб бизнеса не тот. А часто просто нет возможности устроиться официально. Вместе с тем, такая «самозанятость» — одно из немногих достижений новой сомнительной экономической системы. Но почему-то именно её хотят разрушить в первую очередь.
Я уже молчу о других тревожных приметах. Мы снова враждуем со всем миром. Мы опять отгораживаемся от «загнивающего Запада» и поигрываем мускулами вооружения.
У нас снова одна правящая партия, вокруг которой разрешено потусоваться нескольким политическим актерам в качестве декорации. У нас принят закон, предусматривающий наказание за «недоносительство». А любое инакомыслие подвергается общественному улюлюканью и забрасыванию яйцами.
Принцип «не выделяться» снова становится самой безопасной формой существования в нашей стране. А государство опять уверенно выходит на первый план. Это на Западе оно — всего лишь нанятый менеджер, который управляет экономикой и социальными механизмами за определенную плату — налоги граждан. А у нас государство — это всё. А люди — ничто. И это ощущение винтика в большой системе, который всё больше и больше закручивают, тоже возвращается.
Конечно, те, кто ностальгирует по советскому, вряд ли мечтали именно об этом. Они, по их единодушному признанию, просто снова хотели ощутить себя «частью великой страны». Ну а то, что платой за это будет низкий уровень жизни, закручивание гаек и ощущение ускользающей свободы выбора — вряд ли кто-то на это рассчитывал.
Но, видимо, тут уже действует известный булгаковский принцип: «Бойтесь своих желаний, они имею свойство сбываться».
Как вам?
