Закат в Европе

Русская женщина как спасение для европейского интеллектуала

Если вы еще не устали от солнечного оптимизма расцветающей весны, то за последний роман модного французского писателя Мишеля Уэльбека лучше не браться. Его очередное творение «Карта и территория», как всегда, депрессивно,  пессимистично и безысходно. Но оно наверняка придется по душе  тем, кто в хронической форме страдает русской хандрой.
«Карта и территория» — это история вымышленного французского художника  Джеда Мартена.  Его творческие искания весьма показательны для современного искусства: сначала он фотографирует  реальные предметы – вилки, скоросшиватели, картриджы для принтеров и т.п., потом он переснимает карты фирмы «Мишлен». Он не создает ничего принципиально нового, не заряжает эмоциями, не является носителем какой-то сверхидеи, а просто фиксирует окружающую действительность, причем не самые выразительные её части. Но неожиданный ход и удачная пиар-компания возносят Джеда Мартена к небожителям современного искусства. Да и слоган для его раскрутки выбран провокационный: «Карта интереснее территории». То есть схема интереснее жизни. Знак интереснее содержания. Что, собственно, сплошь и рядом происходит в современном мире торговых марок и брендов.
Отношения у Джеда с этим миром вообще категорически не ладятся. Он живет отшельником и редко выходит за пределы своей мастерской. Единственная, кого он пускает близко в свой мир — русская красавица Ольга. Этот персонаж, надо полагать,  современная модификация знаменитого русского типажа, который коня на скаку остановит и в горящую избу войдет.  Ольга занимает солидную должность в пиар-отделе компании «Мишлен» и  именно она помогает раскрутиться своему возлюбленному. Красивая, умная, деятельная сексуальная — в общем, мечта  безвольного интеллектуала. Он же в силу своей тотальной апатии даже не в состоянии её удержать.
Есть в романе и еще один главный герой – это сам Мишель Уэльбек. Вернее, его карикатурный и гиперболизированный образ – писателя-одиночки, попивающего вино в далекой Ирландии. Зимой сумерки здесь наступают уже часа в четыре, и с этого времени можно со спокойной совестью ничего не делать. Именно это и нравится Уэльбэку, да наверное, пришлось бы по душе и многим другим пресыщенным жизненным комфортом европейцам, слабо представляющим себе, что они должны делать и зачем. Именно это ощущение потерянности с недавних пор стало объединять русских и европейцев. Раньше мы тосковали от того, что у нас мало что есть, а они – от того, что есть всё и стремиться не к чему. Теперь же и мы хандрим от переизбытка псевдоцелей и отсутствия чего-то настоящего.
В книге множество едких замечаний, характеризующих состояние общества  современной Европы, которые можно легко распространить и на Россию.  «Современники знали о жизни Иисуса чуть меньше, чем о жизни Человека-паука»; пространство внутри автомобиля «стало для хозяев домашних животных, равно как и для курильщиков, одним из последних прибежищ свободы, последних зон временной автономии, дарованных людям в начале третьего тысячелетия». Уэльбек остроумно подмечает, что  у центра эвтаназии в Швейцарии дела идут гораздо успешнее, чем у соседнего борделя, потому что «рыночная стоимость страданий и смерти превысила цену наслаждений и секса».
Стоит ли удивляться, что в этой  пессимистической реальности книжный  герой-Уэльбек  заканчивает плохо. Его зверски убивают, искромсав практически на шаурму.  Кое -кто из критиков считает что это символический акт, символизирующий гибель старушки Европы со всей её фундаментальной культурой под натиском арабского нашествия. Тем боле, что за Уэльбеком-писателем давно закрепилась репутация исламофоба. Хотя в «Карте и территории» это, может быть, проявляется меньше всего. В целом же роман, несмотря на общий пессимистичный настрой, читается легко и благодаря меткой иронии позволяет легче примириться с тем, что в этом мире что-то  явно идет наперекосяк.

Как вам?